2 Легионер

О как! И от Вас мне такой же подарок, как и от уважаемого «просто редактора» – нумерованный список претензий. Спасибо! Отвечу с удовольствием.

0. В детских садах, следуя нынешней моде, я предлагаю создавать не профсоюзы, а детсоветы. Хотя, полагаю, Вам прекрасно известно, что и в детских садах, и в школах защитой несовершеннолетних занимаются их родители.

1. На надо путать профсоюзы и клубы по интересам. Возьмите любую серьезную бумажку о профсоюзах. Уверен процентов на семьдесят: там обязательно будут поминаться трудовые конфликты. И их совместное разрешение администрацией и профсоюзом. Не убедил? Тогда, может быть, Вы считаете, что заметные профсоюзные деятели продолжают заниматься своей профессией (химией, физикой, филологией, обтачиванием болванок на станке и т.п.)? Ничего подобного. Чем выше уровень профкома, тем больше в нем профессиональных профсоюзных деятелей. Давайте сильно упростим реальную жизненную ситуацию и посмотрим на вещи предельно цинично. Прямо-таки, недопустимо цинично. В нулевом приближении, самый заметный элемент профсоюза – это профком. Остальные члены создают видимость массовости, и ничего больше от них, в общем-то, не требуется. В идеале, если того потребует обстановка, они должны отправиться на собрание, на митинг, на демонстрацию, и тем самым продемонстрировать несокрушимую мощь профсоюзного движения. Изредка они должны ходить голосовать за специально отобранных людей, которые будут представлять их интересы. А все остальное время подавляющее большинство членов профсоюза может спокойно заниматься своим делом. И надеяться на то, что родной профком о них, в случае чего, позаботится.

Такая система, в принципе, вполне жизнеспособна. И нетрудно увидеть, что она ориентирована не на людей одной профессии, а на людей, находящихся в одних и тех же взаимоотношениях с администрацией. Пример: на заводе, допустим, уборщица, кладовщик, токарь, сменный инженер и бухгалтер состоят в одном и том же профсоюзе. Это явление трудно объяснить, если принять Вашу позицию. В предложенной же мною интерпретации оно, вроде бы, кажется вполне естественным. Более того, именно тезис о характере взаимоотношений с администрацией может развеять и Ваше недоумение по поводу существования двух отдельных профсоюзов – одного для «маленьких» химиков и еще одного – для «больших». Первые – это, используя армейскую терминологию, «переменный состав» Университета, вторые – «постоянный». Первые – учащиеся, вторые – наемные работники. Первые получают стипендию, вторые – зарплату. Их интересы имеют не так много общего, а часто и вовсе оказываются противоположными. Зачем же загонять их всех в один профсоюз? Так что, опять же – с моей точки зрения, существующая на сегодняшний день система выстроена достаточно логично.

Что же касается защиты прав (про которую, как Вы считаете, я должен забыть), то и тут не могу полностью с Вами согласиться. Во-первых, говоря об этой самой защите, я употребил слово «теоретически». При этом имелось в виду, что защитные функции у профсоюза есть, но наблюдать их практическую реализацию приходится нечасто. Во всяком случае, в нашем Университете. Во-вторых, защита может быть как индивидуальной, так и коллективной. В качестве примера первого варианта могу предложить такую модельную ситуацию: допустим, деканат некоторого факультета пытается всеми правдами и неправдами отчислить некоторого студента, который уже задолбал администрацию своими публичными нападками и даже завел для этого специальную газету. Понятно, что имеет место наглый произвол, и студенческий профком должен на всех доступных уровнях бороться за спасение безвинной жертвы деканата. Не будем мусолить этот гипотетический процесс во всех подробностях. Кому интересно, может самостоятельно отловить местного профсоюзного вождя, дать ему соответствующую вводную и поинтересоваться его возможными действиями. Сейчас для нашего обсуждения важно то, что жертва уже есть, что она всего одна и что ее судьба находится на всеобщем обозрении. Это – пример индивидуальной защиты. Но может быть и по-другому. Допустим, выступая перед общеуниверситетским профкомом какой-нибудь важный начальник между делом роняет фразу о том, что, дескать, в общежитиях мест уже совсем нет, а потому неплохо бы оттуда выселить несколько сотен студентов, имеющих низкую академическую успеваемость. Допустим, никаких документов на эту тему еще нет, имеют место лишь благие пожелания одного конкретного человека. Что должен делать в этой ситуации профком? Можно эту фразу проигнорировать. Но практика показывает, что многие «интересные» инициативы администрации впоследствии находят свое выражение во вполне серьезных официальных документах, дать которым задний ход часто бывает невозможно. Так что, вероятно, профкому имеет смысл слегка потрепать выступающего и добиться от него внятных заверений в том, что никаких мероприятий в этом направлении пока что никто проводить не собирается. Это – защита коллективная.

В чем же смысл этого длинного и запутанного психологического этюда? А в том, что значительная часть деятельности профкомов по идее не должна являться публичной. Во взаимоотношениях с администрацией существует масса моментов, которые можно и нужно решать в рабочем порядке, не привлекая совершенно ненужного нездорового внимания широкой общественности. В приведенном примере (со спасением троечников от возможных гонений) о произошедшем будет знать два-три человека с факультета. И не факт, что они решат оповестить всех о своей «грандиозной» победе. Разве что когда-нибудь потом, на отчетной конференции, они скажут пару невнятных слов, которые будут благополучно пропущены мимо ушей всеми присутствующими. Следует ли из этого, что профком бездействует, и что профсоюз вообще никому не нужен?

Для успокоения своих оппонентов скажу, что нарисованная картина является во многом идеализированной, как в смысле предельного упрощения ситуации, так и в смысле акцентирования профсоюзных достоинств. Более того, не будучи, подобно некоторым, видным общественным деятелем, я лишен возможности рисовать такие картины с натуры ввиду отсутствия прямого доступа к «натуре». О чем я нисколько не жалею. И, если возможно, не надо считать меня фанатичным сторонником профсоюзного движения. Все, чего я хочу добиться, это минимальной справедливости по отношению к существующим профессиональным союзам, разделения их объективных и субъективных недостатков и разумной оценки их реальных достоинств. Если бы я видел все это в деятельности студсоветов вообще и студсовета химфака в частности, то я вряд ли стал бы затрагивать эту непростую тему.

2. Ловить меня на отсутствии логики – дело, в общем-то, весьма неблагодарное. Наличие логики – абсолютно необходимая часть профессии, выбранной мною еще в детстве, а моя способность овладеть этой профессией пока что никем не была всерьез оспорена. Другое дело, что я часто позволяю себе опускать определенные логические переходы, чтобы сделать текст более читаемым. Допускаю, что при этом у критически настроенного читателя может создаться впечатление зияющих пробелов в логике.

На использование «риторических штучек» запрета в этой Гостевой пока что не вводилось. Если будет введено внятное определение этого понятия и наложен соответствующий запрет – придется учесть, принять меры и впредь не допускать. А пока ... А пока попробуйте мне объяснить, с какой стати я должен отказываться от констатации наблюдаемых мною явлений на том основании, что я не могу детально объяснить их происхождение и механизмы их возникновения. Приложив схему нашей дискуссии к приводимому Вами примеру с ртутью и золотом, мы увидим, что я честно рассказал, что хрен его знает, почему получилось золото, и что это вопрос скорее не ко мне, а к физикам. Следуя Вашей оригинальной этической концепции, я, видимо, должен был бы называть золото ртутью, даже если бы четко видел, что это – не совсем ртуть.

Если Вы действительно интересуетесь вопросом о противостоянии студсоветов и профсоюзов, то рекомендую Вам обратить свой взор в сторону исторического факультета, ставшего, насколько мне известно, первым полем битвы между этими двумя организациями. Надеюсь, на истфаке еще должны были остаться непосредственные участники этой битвы, причем представляющие обе стороны. Впрочем, я могу ошибаться в своем понимании тех событий, поскольку, повторяю, активистом-общественником никогда не был, не являюсь сейчас, и не хотел бы стать в будущем.

Газета стала большая. Я подумал немного, как бы мне отметить выход седьмого номера, да и решил написать его сокращенную версию. Вроде как путеводитель по газете. Вдруг кому пригодится. Итак, «Статьи седьмого номера».

«Робкой поступью»
Про эпохальное событие – учреждение факультетского студсовета. Краткое содержание: плохие профсоюзники чуть было не победили хороших студсоветчиков, но заранее вызванный сводный отряд быстрого реагирования живо их утихомирил. Химфак ликует – приехавшие «варяги» триумфально установили студсоветскую власть. Раскрыт главный секрет студсоветов: своего избирателя они отлавливают в сортире. Уверен, профсоюзным коррупционерам с их жалкими попытками обеспечить кворум (см. ниже) нечего противопоставить таким мощным политтехнологиям.

«Итак, это состоялось...»
Про трудный путь женской сборной по мини-футболу к финалу Первенства СПбГУ. Наши девушки – просто молодцы! Или молодицы?.. Неважно. Три-четыре: ура! Ура! Ура-а-а!!!

«Выборы, выборы... Сплошные выборы»
Про срыв представителями студсоветов конференции по выборам в Ученый Совет. Общая идея: профсоюзники опять все подстроили. Но честные и принципиальные студсоветчики выдвинулись делегатами на конференцию, а потом взяли, да и не пришли. Или еще лучше: пришли, а потом ушли. Потому что у них – гражданская поза. Ой! Что-то я не то говорю. Там же написано «гражданская позиция».

«Болонский процесс. Что это такое?» и «Минусы Болонского процесса».
Ну, это и так понятно, про что. Нужен нам этот самый процесс, или не нужен – нас-то все равно никто не спрашивает. Зато некто Ефремов из Университета (внимание!) Дружбы Народов считает, что процесс нужен, потому как он повышает мобильность студентов. Некто Ефремов прав, но не совсем. Гораздо проще повысить мобильность студентов, увеличив объем занятий физкультурой до шести пар в неделю. Тогда за месяц каждый студент может бегом «намотать» до четырехсот километров. За год, с учетом факультативных занятий и двух экзаменов по физкультуре, – до пяти тысяч. Европа зеленеет от зависти и нервно курит в уголке.

«Химфак и система двухуровнего образования»
Непонятно, кстати, почему не «двухуровневого». Краткое содержание: бакалавриат не пользуется спросом. Существенный недостаток статьи: почему-то не упомянут самый эффективный путь разрешения описываемой ситуации – полная ликвидация так называемого специалитета на нашем факультете. Нет выбора – нет проблемы.

«Образование в США: из первых уст»
Это про заграницу. В загранице хорошо, а у нас плохо. Читать не обязательно, но желательно. Смешная иллюстрация: много разных флагов, но как раз американского-то и нету. Еще более смешные сравнения «наших» и «ихних» профессоров. Естественно, в пользу «ихних» – а как же иначе? Главный и единственный критерий – сопоставление наиболее цитируемых статей отдельных авторов. Это слишком сложно. Могу предложить другой критерий: «ихние» лучше знают английский язык. Вывод: «наши» – отстой. Что и требовалось доказать.

«Родные стены»
Вроде даже и не статья, а небольшая заметка. Зато в ней – самая смешная шутка номера. Про «бертолетку» в руках химика. Обхохочешься. Правда, насколько я понимаю, в действительности «бертолетки» было не двести грамм. Двести грамм не дают такого результата.

«Умолять бесполезно»
Про коррупцию в профсоюзе. Прочитал и преисполнился праведного гнева. Категорически требую: больше не подпускать этих продажных интриганов к деньгам администрации. Пусть конкурсы впредь устраивает сама администрация. Вот приедет лично Людмила Але... так, это я не туда заехал. Короче, вот тогда-то справедливость, надо думать, восторжествует безоговорочно.

2 Владимир
А кто защищает права детей ходящих в детские сады или школьник? Или Вы предлагаете там тоже Профсоюзы создать чтобы детей защищать от произвола детсадовской и школьной администрации?

1. Забудьте Вы про эту дурацкую защиту прав. Профсоюзы - это профессиональные объединения. То есть объединения по профессии. А зачем люди одной профессии объединяються - это их личное дело. Может им бухать вместе веселее. Может опытом хотят обмениваться. И студенты Химфака потенциально люди той же профессии что и их преподаватели и для меня загадка почему студенты и преподаватели входят в разные профсоюзы если и те и другие являються химиками.

2. Не зря главный редактор отмечал ваши риторические штучки. Всякий раз когда я Вас ловлю на отсутвии логики - Вы поминаете какие то высшие силы не с Университетской набережной. Это чтото вроде того, если бы Вы получили из ртути на лабе золото то заявили бы что это воля Господня а не какая то неиследованная научная закономерность. Либо уж обоснованно объясняйте почему Профсоюзам для успокоения масс предпочли Студсоветы - либо отказывайтесь от заявленного Вами тезиса.

«16.03.08 А меж тем в Гостевой книге продолжается дискуссия»...

Надо же! Похоже, эта самая дискуссия становится одной из местных достопримечательностей. Не знаю даже, как следует воспринимать такой поворот событий. Но вот что видеть отрадно, так это то, что в нашем подобии диалога появляются конструктивные моменты. В качестве главного из них я рассматриваю переход моего оппонента от разрозненных нападок на мою «ложную аргументацию» к относительно последовательному (по пунктам!) изложению его собственной позиции. Большое спасибо, теперь отвечать будет гораздо проще. В своем ответе я для удобства (чтобы не дублировать свои и чужие слова) я воспользуюсь уже введенной нумерацией. Да, это может быть воспринято как нежелание думать собственной головой и самостоятельно выстраивать свои мысли. Но зато до чего же удобно!

1. Спасибо, но я не редактор и не писатель. Я – читатель. И мне совершенно не хочется решать массу насущных вопросов вроде того, на какой же бумаге печатать газету – на обычной или все-таки на туалетной.

2. Предложение про «шайку» было сделано исходя из чисто эстетических соображений: мне и правда кажется, что придуманный Вами лозунг от подобной модернизации только выигрывает – становится ярче, сочнее, обличительнее. Мое мнение о «политической» стороне вопроса тут вообще не при чем. Очень жаль, что Вы неправильно интерпретировали это высказывание.

3. Не надо зря обижать декана, ректорат, попечительский совет и прочие уважаемые инстанции. Ладно бы только «верхи», а уж нашего декана-то – за что? А вот насчет студентов – да, тут в Ваших высказываниях явно есть рациональное зерно. И насчет меня – тоже: я и правда не считаю, что если какое-то явление не нравится лично мне, то с ним надо бескомпромиссно бороться и беспощадно искоренять. А то ведь как может быть: мне не нравится, а многим другим – очень даже по душе. Кроме того, во многих лично мне неприятных явлениях я часто вижу и несомненные положительные моменты, которые при рациональном осмыслении могут и перевесить чисто эмоциональную реакцию.

4. Мы явно говорим об одном и том же: активности нет, а студсовет есть (или будет есть). Тогда кто же заинтересован в его возникновении – те двое лучших людей факультета, о которых Вы говорите в пункте 8? По поводу «результатов деятельности» и «будет здорово»: неужели Вы действительно собираетесь организовать на химфаке бурную политическую жизнь? Зачем?!

5. Выясняются поистине захватывающие факты: оказывается, чем больше студенты вмешиваются в организацию своего обучения, тем выше становится качество этого обучения. Становится даже интересно, почему все поголовно еще не перешли на самообразование. Казалось бы, мы ходим на один и тот же факультет, а потому должны иметь более или менее одинаковое представление о надеждах и чаяниях студенчества. Поправьте меня, если я сильно заблуждаюсь, но примерно половина учащихся полностью удовлетворилась бы четырьмя или пятью годами абсолютно полного безделья с выплатой стипендии, с льготным проживанием в общежитии и с последующей выдачей диплома государственного образца. И что же, по Вашему, будет с образованием, если эти господа наконец получат возможность его «усовершенствовать»? Да и оставшаяся половина, с моей точки зрения, в силу банального недостатка опыта и непонимания механизмов функционирования образования также не сможет внести заметных улучшений в образовательный процесс. Хотя, в принципе, улучшить качество обучения не так сложно. Пример: официально запретить нелегальное списывание и предусмотреть суровые кары для студентов, замеченных в этом грехе, а также для преподавателей, им потворствующих. Как Вы думаете, многие ли Вас поддержат, если Вы выступите с подобной инициативой? А ведь объективная польза от нее совершенно очевидна...

6. Загнул – не загнул: советские профсоюзы все-таки существовали, и почти все нынешние профсоюзные организации возникли не на пустом месте. И сейчас, как и при проклятом тоталитаризме, они все еще очень далеки от «мирового понимания». А еще в советские времена существовал Ленинский Коммунистический Союз Молодежи. Он играл важную роль: вовлекал студентов в общественную жизнь, давал новые возможности, вмешивался в учебный процесс. Что-то очень знакомое напоминает мне эта организация...

7. Про баловство – согласен. Но неужели Вы откажете мне в этой маленькой слабости после того, как сами убежденно рассказывали про «3/8» и про «не 50% и даже не 40%»? Вот только едва ли имеет смысл рассуждать про какие-то мутные знаменатели. Объем четвертого номера – 20 тыс. знаков. Пятый номер всерьез не рассматриваем. Объем шестого номера – 30 тыс. знаков, из них около 13 тыс. – про студсовет. Как использовано увеличение объема номера – видно и без процентов.

8. «Без нее было бы все как было». Не сочтите за философствование, но ведь и с газетой все осталось как было. Ну, разве что немножко похуже. Или немножко получше, это уж – как посмотреть. Вывод о PR-кампании возник не потому, что кто-то решил издавать газету на нашем факультете, а потому, что через полгода после выхода первого номера этот кто-то посмотрел на меня с предвыборного плаката, а очередной номер газеты оказался заполнен предвыборной же агитацией. Скажете, что это – проявление все той же «ответственности перед публикой»? Возможно, это и так, хотя ответственность мы с Вами явно понимаем как-то по-разному.

Вы уже не в первый раз пытаетесь меня подначить, что вот, дескать, мне предлагали написать в газету самому, а я, стало быть, не внял (надо полагать, потому что лишен чувства ответственности). Объясню свою позицию, чтобы не возникало новых недоразумений – их и так хватает. Я считаю для себя абсолютно неприемлемым сотрудничество с газетой, прославившейся «белыми тапками». Можно сколько угодно меня упрекать в том, что я сам не хочу сделать хоть что-нибудь, чтобы газета стала лучше. Но газета, похоже, уже сформировала свой имидж, и меня, увы, этот имидж решительно не устраивает.

По мотивам вопросов Легионера.

Итак, из комментария редакции мы узнали, что результатом работы студсовета будет «отстой прав». Хотел бы я ответить на вопрос «Зачем нужен профсоюз?» с таким же изяществом! Но куда уж мне... Кроме того, ужасно не хочется залезать в документы, чтобы повысить всеобщую юридическую грамотность. Поэтому отвечу кратко и расплывчато: где-то есть бумажка, в которой написано, что должен быть профсоюз и у него должны быть какие-то там права. Теоретически, профсоюз должен защищать своих членов от произвола администрации и прочих неприятностей, а также предоставлять им разного рода поддержку. Насколько хорошо этот механизм работает на практике, зависит от конкретного профсоюза и конкретной администрации. И возникает очень тонкий компромисс. Если у профсоюза нет хорошего контакта с администрацией, то цена ему – ноль. Если этот контакт становится, скажем так, слишком уж хорошим, то профком превращается в еще одно административное подразделение. Поэтому некоторые скептики и пессимисты полагают, что большое начальство имеет два инструмента для воздействия на подчиненных – административный кнут и профсоюзный пряник. Оставив в стороне вопрос об убойной силе кнута, можно отметить, что вкусовые качества пряника удовлетворяют далеко не всех. Но причина этого, скорее всего, не в том, что плохи профсоюзы как таковые, а в том, что недостаточно эффективен данный конкретный профком.

А вот о чем часто забывают при обсуждении деятельности профсоюзов, так это о том, что их влияние не ограничивается отдельными организациями. Профсоюзы – это структура многоэтажная, и ее верхние этажи (тот же ЦК Профсоюзов, к примеру) обладают довольно серьезными рычагами воздействия на вышестоящие административные инстанции, вплоть до правительства. Но если подорвать основу профсоюзного движения – первичные организации – то резко упадет и влияние профсоюзного руководства. На этой мажорной ноте перейдем ко второму вопросу – о причинах замены профсоюзов на студсоветы.

Признаюсь сразу: будучи человеком далеким от перипетий и тонкостей так называемой общественной жизни, я не знаю точного ответа на этот вопрос, а любые мои предположения остаются всего лишь предположениями. Действительно, несмотря на достаточно заметные различия между двумя рассматриваемыми структурами, предполагается, по-видимому, не столько их сосуществование, сколько постепенное укрепление одной из них за счет другой. То есть, не дополнение, а именно замещение. И в этом, несомненно, есть своя логика. Процесс этот начался отнюдь не сегодня и даже не вчера. Он идет уже несколько лет. Инициирован он был на достаточно высоком уровне – как я подозреваю, отнюдь не на Университетской набережной. Нынешний всплеск студсоветской активности представляет собой лишь один из этапов этого процесса.

"СтудСоветы существуют для возможности отстаивания студентами своих прав. В том числе и право активно участвовать в факультетской жизни. Если сказать, что такие возможности существовали и до этого, то после появления СтудСовета реализовать их становится гораздо легче."
То есть Студсовет это второй Профсоюз, но там все легче потому что люди лучше?

Насчет Темного. Тут недавно кажеться в среду заходил в Профком. Чтото хотел спросить. Неожиданно вломился жлобяра такой подгламуренный метра 2 ростом с очень тяжелым взглядом и с ним девушка с оооочень большой грудью. Начали наезжать на Темного. Игорь Иваныч красный носился по комнате не зная что ответить. Убежал. Они начали пинать Богатурова. Тот чтото буркнув на их реплики выбежал. Если уж студенты простые пинают как хотят Темного. То что говорить про администрацию.

Хотя извиняюсь за горячность. Буду стараться быть сдержанее.

предыдущее сообщение тоже мое

Вопрос еще один к Владимиру:
Зачем нужен Профсоюз?

Вопрос к главному редактору (так и не понял как его зовут):
Зачем Вам этот Студсовет? То есть зачем Студсоветы вообще нужны?

Вопрос к Владимиру:
Вы пишите:
"Почему же тогда студсоветы все-таки насаждаются или, выражаясь политкорректно, «лоббируются»? ... Целью их создания, с моей точки зрения, является совершенно правильное желание иметь под рукой более или менее управляемую структуру, обладающую всеми признаками студенческой общественной организации."
А почему не "лоббируються" Профсоюзы? Структура есть. Управляемая? На примере Универа: абсолютно. В администрации универской Темного большинство считают шавкой и не стесняются лишний раз пнуть. Знают что не обидеться. Ему можно все что угодно приказать. Отмыть 5 лямов - отмоет. Избрать студента Юрфака в Ученый совет - избирет, если конечно случайные обстоятельства не возникнут.

Привет

Что ж, мои злобные клеветнические измышления были полностью разоблачены представителями прогрессивной общественности. В ответном слове Редакции мне были поставлены на вид: невнимательное отношение к газете, недостаточное количество критики, хромающая логика, лицемерие, имперские замашки, непрофессионализм в журналистско-издательской сфере, неумение считать, подозрительные симпатии к профсоюзам, коварные ораторские приемы и еще много чего. Меня предупредили о недопустимости обвинения пламенных борцов за «права» и «возможности» в дипломатичности и амбициозности. Я, конечно, глубоко тронут тем, что в мой адрес высказано столько прочувствованных слов. Однако основной тезис, сформулированный мной ранее (про рекламную кампанию) удостоился лишь сухого комментария, что «на подобное высказывание нет оснований». В результате, я так и не понял, что же пытался доказать мой оппонент. То, что Владимир – бяка? Так с этим и так никто не спорит. То, что Владимир ни черта не смыслит в журналистике? Верно, не смыслит. Только ведь он в нее и не лезет. Короче говоря, я вряд ли смогу отреагировать сразу на все высказанные замечания, не угадав объединяющей их идеи. Поэтому попробую сосредоточиться лишь на ключевых моментах данной мне суровой отповеди.

Я нахожу заслуживающей пристального внимания идею про оппозиционную газету. Главное – не забыть произвести в сложившемся творческом коллективе хотя бы минимальные перестановки, чтобы соблюсти необходимые приличия (например, поменять местами главного редактора и «просто редактора»). Пропадающие лозунги в целом одобряю, хотя «Бойтесь...» – это слабовато. Рекомендую также заменить «А.Керестень» на «А.Керестень и его шайка» (вариант – «банда»): так получится звучнее и ярче.

По-видимому, основным информационным поводом для разгромной критики моего покаянного письма следует все же считать отношение к рекламе студенческих советов и связанной с ними избирательной кампании. Попробую разобраться, в чем же корень наших, скажем так, разногласий. Итак, с Ваших слов, главное достоинство студсовета (пишу это слово без единой заглавной буквы не столько из желания следовать нормам русского языка, сколько из чистой вредности) – появление некоей «новой возможности». Это хорошо. Но возможностей у студентов и так довольно много. Причем настолько много, что далеко не все знают, сколько же их на самом деле и как их можно реализовать. Нужно ли гоняться за «новыми возможностями», не освоив тех, которые уже есть? Хочется спросить: зачем люди приходят в университет – «иметь возможности» или все-таки учиться? Кто-то может возразить, что именно недовольство качеством обучения, среди прочего, и подвигает студентов на создание общественных организаций, призванных бороться за повышение этого самого качества. Это, конечно, замечательно и очень трогательно. Но у меня есть сильнейшее подозрение, что под качеством обучения при этом понимается нечто совершенно противоположное тому, что обычно обозначают этим словосочетанием. Проще говоря, интересы обучаемых и интересы обучения различаются настолько сильно, что роль студсовета при решении проблем образования будет, скорее всего, резко отрицательной.

Почему же тогда студсоветы все-таки насаждаются или, выражаясь политкорректно, «лоббируются»? Неужели я где-то говорил, что они создаются с благотворительными целями? Тогда срочно найдите и вычеркните эту ересь! Целью их создания, с моей точки зрения, является совершенно правильное желание иметь под рукой более или менее управляемую структуру, обладающую всеми признаками студенческой общественной организации. Кто-то может спросить, почему такая структура именно «обладает признаками», а не является действительно полноценным общественным органом. Отвечаю: та самая общественность, интересы которой теоретически должны представлять студсоветы, в большинстве своем элементарно не подготовлена к появлению таких форм жизни, не знает, как взаимодействовать с ними или хотя бы как к ним относиться. Поэтому на данном этапе студсоветы и создаются не по инициативе «снизу», а во исполнение пункта такого-то распоряжения номер такой-то за подписью имярек. Уже сам факт наличия единственного кандидата на пост председателя факультетского студсовета (кстати, не только не оспариваемый самим кандидатом, но даже не вызывающий у него удивления) наглядно иллюстрирует заинтересованность «широких студенческих масс» в существовании подобного органа и степень вовлечения указанных масс в студсоветское движение. В дополнение к оппозиционной газете могу порекомендовать завести оппозиционного кандидата – тогда торжество демократии на отдельно взятом факультете будет полным и неоспоримым. Насколько я могу судить, студсоветы, создаваемые, подчеркиваю, искусственно и несвоевременно, могут в дальнейшем эволюционировать в одном из двух направлений. Первое: быстрое и окончательное превращение в умело поддерживаемую иллюзию участия студентов в решении действительно важных вопросов. Второе: медленное и болезненное превращение в представительный общественный институт. Можно долго спорить, какое из этих направлений является предпочтительным, но наиболее вероятным я считаю первое, со всеми его очевидными плюсами и не столь очевидными минусами. Но как же тогда следует относиться к активистам студсоветского движения? Наверно, все-таки с безразличием.

Теперь пара слов про профсоюз. Если умножить 35 рублей на 376 студентов дневного отделения (что уже будет не совсем правильно), а потом, для пущей солидности, еще и на число месяцев в году, то получится аж шестизначное число рублей. Но впечатлять оно может только до тех пор, пока Вы не разберетесь с направлением движения финансовых потоков внутри профсоюзной структуры, а также с механизмами взаимодействия этой структуры с административными органами. Вы сами приводите факты, говорящие о том, что отнюдь не взносы являются основным источником возможностей профсоюза. Так почему же Вас не устраивает формулировка о «формальном» финансировании? Я всего лишь пытался подчеркнуть одно из различий между двумя формами общественной жизни, одна из которых каким-то образом уцелела еще с советских времен, а другая является продуктом, как Вы сами говорите, нынешней «молодежной политики» (стало быть, «политпродуктом»).

Еще немного цифр. После долгих раздумий по поводу фразы «3/8 это не 50% и даже не 40%» мне все-таки пришлось сделать вывод, что эти самые «3/8» представляют собой долю предвыборной агитации в шестом номере «Х-ра». При исчислении объема не в страницах, а в печатных знаках, доля студсоветской риторики составляет 42% от объема номера. Полученный результат весьма близок к «3/8» и, следовательно, особых разночтений по данному вопросу у нас нет. Следовательно, по той же методике можно провести сравнение с предыдущими номерами газеты: этот же объем текста составил бы 61% (а «не 50% и даже не 40%») от объема четвертого номера или 92% от первого номера. С этих же позиций можно при желании рассмотреть и вопрос о «безраздельном преобладании». Так, например, доля текстов одного автора, известного также в качестве редактора и кандидата на общественный пост, составляет: для №1 – 37% (предположительно, поскольку есть неясности с авторством части материала), для №4 – 42% (без всяких неясностей). Напомню, что в общий объем газеты, тот, который принят за 100%, входят и так называемый юмор, и объявления, и разного рода «интересные факты» («крокодилы не умеют высовывать язык»), и реклама сайта газеты. С моей точки зрения такое количество уже переходит в качество, то есть газета перестает быть газетой и становится театром одного актера, а остальные члены труппы оказываются всего лишь статистами. Тогда вполне логичной выглядит моя попытка поискать в происходящем творческий замысел неведомого режиссера-постановщика.

До чего же приятно от души побаловаться с цифирьками! Особенно когда есть железное оправдание: не я первый начал (см. про «3/8»). Смешно сказать, но объем отзыва на мою хвалебную песнь в честь PR-кампании в точности совпал с объемом самой песни. И при этом в два с четвертью раза превысил размер печатной версии «Белых тапок». Похоже, у меня появился повод гордиться собой. Неясно только, играю ли я теперь роль музы известного автора/редактора/кандидата, или же несколько менее почетную роль точилки для его журналистского пера.

Интересна позиция и Владимира, и редакции. Важно, что на многие (даже несмотря на объем) послания отвечают. И, хотя сложно всецело принять какую-либо сторону, сам диалог интересен, и при его грамотном анализе оба собеседника могут извлечь пользу.
Что касается PR-кампании, поживем-увидим.

Пролистал шестой номер и подумал: а нужны ли тут еще какие-то комментарии? По-видимому, уже нет. Но вот проблема: за сравнительно короткий срок в этой гостевой мною были вылиты ведра, бочки и даже целые цистерны критики. И все, как выясняется, абсолютно не по делу. Едва ли кто-то может считать меня человеком справедливым. Но признавать свои ошибки я не только способен; иногда я считаю себя просто обязанным это сделать.

Итак, я был неправ. Неправ целиком и полностью, абсолютно во всем, что касалось критики газеты. Дело прошлое: я сделал точно ту же ошибку, которую совершают многие люди, пытаясь оценивать явления, смысл которых от них скрыт. Но иногда случается так, что ход событий все расставляет на свои места, что предоставляется возможность увидеть сделанную ошибку, признать ее и, возможно, даже попытаться исправить. Для меня такой возможностью стало появление шестого номера.

Что же вызывало до сих пор наиболее резкие мои нападки? Это и претенциозно-обличительный тон в отношении некоторых аспектов жизни факультета, и нарочито непрофессиональная манера аргументации (чего стоят, например, восторженные ссылки на откровенно хамское поведение «цивилизованных европейцев» – поляков!), и кажущееся отсутствие внятной позиции редакции. Это практически безраздельное преобладание одного автора-редактора и видимая бесплодность попыток привлечения новых постоянных авторов. Это поразительная разница между тоном статей упомянутого автора-редактора и его же комментариев в гостевой. Кстати, уже одно только последнее обстоятельство могло бы насторожить человека внимательного и самокритичного: а правильно ли поняты цели и задачи газеты? И правда: если человек явно может работать хорошо, то с чего бы ему работать столь нарочито плохо? Увы, меня это не насторожило.

И вот – свершилось! Шестой номер – подлинное достижение редакции: вполне культурная, вполне грамотная и вполне информативная газета. Ни единой конфликтной, неоднозначной, болезненно-проблемной заметки! Ничего, что могло бы оттолкнуть даже весьма требовательного читателя, причем вне зависимости от его пола, возраста и должностного положения. Удивительно, но даже юмор подобран со вкусом и выглядит очень уместно, чего не случалось еще ни разу. Лишь одно обстоятельство вызывает недоумение: все пятидесятипроцентное увеличение объема газеты «съедено» материалами, посвященными предстоящим выборам председателя студенческого совета. К ним относятся эмоциональная, но весьма поверхностная заметка на первой странице, и, конечно, двухстраничное описание предвыборной платформы кандидата на указанный выше пост. Этот же кандидат «застенчиво и строго» взирает на нас со средств наглядной агитации. Хочется поинтересоваться: если и правда намечаются выборы, то почему такое внимание – к одному человеку? Может быть, упомянутый кандидат – достойнейший из достойных? Может быть, он – ум, честь и совесть химфака?

Кто-то может спросить: ну и что? Ну, поиграют студенты в демократию и общественную активность, так что же в том плохого? И при чем тут сама газета? Каюсь, я не ознакомлен с документами, регламентирующими деятельность студенческих советов конкретно в нашем Университете, и даже газета «Х-р» не спешит рассеять мое невежество в этом вопросе. Так что моя юридическая грамотность ограничивается всего лишь министерским «типовым положением». Но вспомним о том, что студенческие советы изначально были задуманы как шанс для части активных студентов поиграть в общественную деятельность на деньги самих вузов. Именно этим и отличается «студсоветская власть» от традиционных студенческих профсоюзов, которые (пусть даже и чисто формально) финансируются своими членами. И именно с этой, невидимой миру материальной стороной вопроса, вероятно, и перекликается некорректный и бездоказательный выпад в сторону Профсоюза студентов и аспирантов – наиболее серьезного конкурента нарождающихся студсоветов на игровом поле общественной жизни Университета. Впрочем, анализом предвыборной риторики я не собираюсь заниматься без острой на то необходимости. Сейчас я говорю совсем о другом. Налицо все признаки того, что не только шестой номер, но и вся газета «Х-р» в действительности представляет собой ключевой элемент хорошо спланированной и блестяще реализованной PR-кампании небольшой группы амбициозных студентов-активистов, сделавших ставку на достижение определенных высот «общественной» карьеры. Именно этот вывод и подвиг меня на полное переосмысление всей предшествующей истории газеты, на анализ собственных ошибок и заблуждений. Я критиковал то, что считал газетой, и что, похоже, на самом деле было просто рекламным буклетом.

Разумеется, можно немедленно подвергнуть высказанное мной предположение уничтожающей критике. Что ж, я никого не призываю поддерживать мою точку зрения. Но, согласитесь, описанные выше явления прямо-таки до боли напоминают хорошо знакомые детали методов раскрутки в отечественных средствах массовой информации Правильных Кандидатов на ответственные посты. Совпадений слишком много: тут и навязчивое доминирование определенных персонажей, и резкие заявления по наболевшим проблемам, и четкое позиционирование Правильных Кандидатов как борцов за права и свободы, как выразителей надежд и чаяний большинства. Даже в сроках начала рекламной кампании можно усмотреть разумное подражание лучшим достижениям российской рекламно-политической мысли. И не надо приписывать мне несуществующие критические замечания в адрес видных российских деятелей! Напротив, я утверждаю, что рекламная кампания Правильного Кандидата в председатели студенческого совета (и его «команды») была проведена на высоком профессиональном уровне, которого трудно было ожидать от студентов. И в этом отношении данная кампания фактически не уступает куда более масштабным мероприятиям всероссийского охвата.

Ликуйте, любители демократических процедур! Грядут выборы председателя студенческого совета, на которых вы сможете отдать свой голос Правильному Кандидату! Никто не посмеет отнять у вас это священное право! И неважно, будут ли выборы формально альтернативными или даже вовсе безальтернативными. Вряд ли кто-то склонен обращать внимание на такие несущественные подробности. Главное – вам предложен действительно Правильный Кандидат. Он и его команда продемонстрировали недостижимый для других профессионализм, убедительно доказав свое право на победу. И я уверен в том, что их победа будет заслуженной. Но выиграет ли при этом хоть кто-нибудь, кроме них самих?

Пал жертвой размягчения мозгов, вызванного каникулами: забыл указать, что предыдущее сообщение адресовано в первую очередь уважаемому BuBu.

Импакт-фактор у Science, разумеется, высокий, как, впрочем, и у любого другого журнала, делающего выраженный акцент на современные биологические изыскания. Если ориентироваться на импакт-факторы, то мы все должны читать исключительно Annual Review of Immunology – у него импакт-фактор аж 47 с копейками! Как Вы полагаете, почему же этого не происходит? Неужели Вы всерьез считаете, что сам по себе импакт-фактор (тем более, не отраслевой, а общий) способен адекватно отражать реальную ценность журнала для конкретных пользователей?

Не будем играть в цифирьки: статистика – особо циничная форма обмана, а критерий истины, как известно, – практика. Вот Вы сами, например, часто ссылаетесь на Science как на источник специализированной научной информации? Если нет, то Ваш покровительственный тон мне непонятен. Если да, то я учту на будущее, что существуют люди, использующие указанный печатный продукт для тех же целей, что и нормальные научные журналы.

Зацепился взглядом за пафосное высказывание Владимира о Science. Для справки - импакт в районе 30. Не позорился бы, сынок.